Хроника неизвестной войны (продолжение)

Начало боевой работы

К моменту прибытия дивизионов С-125 строительство стационарных СП шло полным ходом, но окончательная готовность их была определена к середине апреля. Поэтому прибывшие дивизионы в начальной фазе операции вынуждены были разворачиваться на временных позициях, оборудованных по полевому варианту. Обваловка выкладывалась из мешков с песком, укрытиями для техники и личного состава служили вырытые траншеи. Впрочем точно также были оборудованы полевые позиции "в засаде" в приканальной зоне.

Инженерное обустройство стартовых позиций в "ВКО" №3 (28) 2006 "Живучесть боевых порядков"

В Египте советские воины познакомились с местным вариантом землянки, которая называлась мальга. Отрыть траншею в песке невозможно из-за обсыпания стенок. В песчанной местности проблема строительства индивидуальных укрытий технически решалось так, в грунте отрывалось углубление, в него устанавливался готовый типовой каркас из стальной арматуры, затем его обкладывали мешками с песком. Сверху оставалось присыпать мешки песком для маскировки. Получалось отлично замаскированное укрытие, которое впрочем не спасало от близко разорвавшегося боеприпаса. Во время налётов обитатели мальги очень конкретно воспринимали данный факт. Для многих советских военнослужащих, особенно для военных советников и переводчиков, несших службу в египетских войсках, мальга служила не только укрытием, но становилось скромным жилищем. В мальгу ставились кровати, и она становилась "родным" домом на многие месяца, а для многих, и на весь срок службы в Египте. Уютное укрытие привлекало разную живность пустыни. Частыми гостями были скорпионы, фаланги и прочие ползучие твари, по сравнению с которыми клопы и блохи были просто милыми соседями.

Окончательные схемы дислокации дивизионов и проекты конкретных площадок стационарных СП были выполнены группой военных инженеров-строителей во главе с генералом-майором А.И. Беляковым, и в частности лично подполковником-инженером А.В. Ждановым. Каждая стационарная позиция представляла собой комплекс, состоящий из основной позиции, запасной (полевой) и ложной. Бункер на основной позиции имел несколько въездов, через которые под защиту железобетонных сводов загонялась кабина управления, дизельные э/станции и другая техника. Понятно антенный пост оставлся наверху, прикрытый маскировочной сеткой. Иногда его колесная повозка укреплялалась мешками с песком. Также открыто на бетонированных площадках устанавливались 4 пусковые установки. После въезда техники в бункер, поперек входа выкладывались в несколько рядов мешки с песком, чтобы образовалась лабиритная защита. Окончательно сверху над входом закреплялся кусок брезента, маскирующий его сверху. Территория и бункер сверху засыпались местным песком или грунтом, чтобы ничто не выделялось на местности. На удалении 200-300 метров от антенного поста оборудовались позиции для 3-х "шилок" взвода прикрытия дивизиона. Позиции стрелков-зенитчиков ПЗРК "Стрела-2" находились в 2-3 километрах от центра позиции. С рассветом машина развозила "стрелочников" по точкам, и только вечером с наступлением темноты, когда израильтяне прекращали полёты, они возвращались обратно в дивизион.

Строительство железобетонных позиций и укрытий по советским проектам велось силами местных строительных компаний. Применяемая ими технология мало изменилась со времен фараонов. Кроме бетомешалок, какая-либо строительная техника отсутствовала. Она просто заменялась большим числом рабочей силы. Как вспоминают советские специалисты, кому приходилось проверять ход работ, строительные объекты производили на них сильное впечатление. На ограниченной площади стартовой позиции днем и ночью трудилось одновременно около 300 египетских рабочих. Строительная плошадка напоминала гигантский муравейник. От бетомешалок к опалубке и обратно по кругу бегом сновали одетые в жалкие лохмотья строители, среди которых было немало детей, таская тазики с бетонным раствором. Простой строитель получал 5 фунтов в месяц за свой труд, иметь такой заработок было большой удачей для его семьи.

В зоне Суэцкого канала строительство полевых позиций велось под постоянными ударами израильской авиации. "Скайхоки" методично сравнивали с землей то, что возводили египтяне. После каждого налёта строители упорно восстанавливали уничтоженное и продолжали стройку дальше. В этом смертельном соревновании "кто быстрее" полегло немало рабочих, останки которых так и остались лежать разбросанными по пустыне вокруг позиций. Никто никогда уже не узнает их имена. ВВС Израиля тоже заплатили сбитыми и повреждёнными штурмовиками.

Несмотря на условия, в которых возводились железобетонные укрытия, они служили надежной защитой. Стационарные КП, бункера и площадки пусковых установок на стартовых позициях, построенные из монолитного железобетона, были рассчитаны на прямое попадание 500-килограммовой авиабомбы. За все время боевых действий израильская авиация не сочла целесообразным атаковать стационарные позиции советских дивизионов.

К слову сказать, вернувшись в Союз командиры дивизионов с тихой грустью вспоминали оставленные в Египте надежные укрытия. К сожалению, как и многое другое из успешного опыта советских ЗРВ на Ближнем Востоке, строительство аналогичных сооружений из монолитного железобетона не получило своего повтороения в Союзе. Развернутое в начале-середине 70-х годов переоборудование позиций дивизионов С-75 и С-125 в рамках компании по внедрению опыта боевых действий во Вьетнаме и на Ближнем Востоке велось силами личного состава, понятно, что не без ущерба для боевой подготовки. Радиоинженеры становились строителями. Дивизионы соревновались друг с другом, кто из ничего сможет построить что-то приличное. В ход шли все доступные материалы, включая сборный железобетон. Построенные из-того, что удалось командиру "достать" в соседнем колхозе или заводе, укрытия не могли послужить эффективной защитой от ударной авиации потенциального противника.

Несение воинской службы в местных климатических и природных условиях само по себе было настоящим подвижничеством со стороны советских военнослужащих. Каждый день, проведенный в Египте, был маленьким ежедневным подвигом для солдата или офицера. К изматывающей жаре добавлялись опасности в виде скорпионов, тарантулов, тропических инфекций и других незнакомых заболеваний. Чтобы не подхватить дизентирию или другую заразу требовалось тщательно соблюдать правила личной гигиены. На стационарных позициях, где были созданы более-менее сносные бытовые условия, не было проблем с водой для этих целей, что нельзя было сказать о временных позиях в зоне канала. Выручало проверенное на ракетных полигонах средство – лечению и профилактика с помощью спирта. Досаждали тучи назойливых местных мух, залезающих в глаза и рот. В приканальной зоне среди болот личный состав страдал от огромных рыжых комаров. Почти в каждом водоёме обитали паразиты, вызывающие тяжелейшее заболевание. Так после легкомысленного купания двоих солдат пришлось отправить домой инвалидами.

14 марта 1970 года

Одни из первых прибывших в Египет зенитные ракетные дивизионы п/п-ка Кутынцева Н.М. и п/п-ка Кириченко В.И. после ночного марша из Александрии в Каир были развернуты на временных позициях и встали на боевое дежурство уже в ночь с 13 на 14 марта.

Дивизион Кутынцева Н.М. занял свою позицию рядом с авиабазой «Кайро-Уэст». Через 30 минут с начала боевого дежурства была обнаружена низколетящая цель, идущая курсом на аэродром. Пост командира бригады на КП в то утро занимал начальник штаба 86-й зрбр - п/п-к Ржеусский Э.М. Он уточнинил у египетских дежурных по авиабазе, есть ли в воздухе наши самолёты, получив отрицательный ответ, дал команду уничтожить цель. Кутынцев произвел пуск двух ракет. Обе поразили цель на высоте 200 метров в 06:19. На КП поступил доклад командира дивизиона: «Цель уничтожена, расход – две». Сбитым оказался египетский Ил-28БМ – самолёт-разведчик, возращавщийся на свою базу после выполнения задания над Средиземным морем. Прямое попадание двух ракет на низкой высоте не оставило экипажу никаких шансов, лётчики майор Салах Рашид и лейтенант Дорри Риад Сакр погибли. самолёт упал прямо в начале ВПП.

В ходе разбирательства причин тратегии, было установлено, что на самолётах ВВС ОАР была установлена снятая с вооружения в СССР система свой-чужой «Кремний-1». Следует напомнить, что 26 декабря 1969 года в Рас-Гарибе израильской диверсионной группой была захвачена и вывезена прямо с позиции на вертолёте египетская радиолокационная станция разведки и целеуказания П-12ПМ. В руках израильских и американских специалистов оказался запросчик системы «Кремний-1», в Советском Союзе пришлось провести полную замену системы свой-чужой. Очевидно, на радиолокационных станциях прибывших советских ЗРК стояли уже новые запросчики «Кремний-2».

До прибытия советских частей летчики египетских ВВС летали без заявок, и сбитый Ил шел тоже без предварительного оповещения. Совсем недавно - 6 марта - над авиабазой «Кайро-Уэст» пролетели 2 "фантома", поэтому дежурный на КП принял единственное правильное в боевой обстановке решение. Виновными трагедии были объявлены Ржеусский и Кутынцев. Главный военный советник генерал-полковник Катышкин И.С. требовал отправки обоих в 24 часа обратно в Союз, как неподготовленных к выполнению боевой задачи. Но благодаря поддержке со стороны старшего по ЗРВ генерал-майора Громова Л.А. и твердой позиции командира дивизии, офицеры продолжили службу в Египте. Но п/п-к Ржеусский получил от Министра обороны предупреждение о неполном служебном соответствии, с которым он так и уволился в запас. В этой трагедии наших военных поразила реакция египетской стороны, которая не только спокойно приняла известие о своём сбитом самолёте, но и не скрывала своего явного удовлетворения от боевых возможностей советского ЗРК С-125, продемонстрированных ценой жизни арабских лётчиков.

18 марта 1970 года

18 марта стрелок-зенитчик ПЗРК "Стрела-2" из взвода прикрытия дивизиона С-125 п/п-ка К.И. Попова, дислоцированного в Александрии, произвел пуск ракеты по египетскому гражданскому самолёту Ан-24, пролетавшему над позицией дивизиона на высоте около 1000 метров со стороны моря. Ракета попала в правый двигатель, который загорелся. Несмотря на один неработающий двигатель, экипаж продолжил полёт и благополучно произвел посадку. Накануне до личного состава дивизиона был доведен приказ с КП бригады: «самолёты, летящие ниже 6 км и ближе 25 км, считать самолётами противника и уничтожать», что стрелок-зенитчик и сделал.

В дивизионе м-ра П.М. Смирнова имел место случай обстрела из ПЗРК "Стрела-2" истребителя-бомбордировщика Су-7Б ВВС ОАР. В нарушение установленного режима полётов египетский летчик вошёл в зону ответственности дивизиона. Он шёл курсом прямо через стартовую позицию. В соответствии с приказом, стрелок-зенитчик выполнил пуск, его ракета поразила цель. К счастью, пилот смог посадить машину с повреждённым двигателем. Стрелок-зенитчик получил благодарность командования и 10-дневный отпуск.

Из печальных уроков были сделаны выводы. На самолётах были заменены устаревшие приёмо-ответчики. В советских дивизионах, появились планшетисты-арабы, принимавшие информацию о воздушной обстановке от египетских РТВ и ВВС. Для стрелков-зенитчиков были выпущены альбомы с силуэтами и ТТХ самолётов.

Горы и другие большие перепады рельефа существенно ограничивали зоны обнаружения средств РТВ. Сплошное радиолокационное поле обеспечивалось, начиная с высоты 500-800 метров. Израильские «Фантомы», используя особенности рельефа местности и полёт на низкой высоте, парами незаметно отделялись от больших групп, летающих вдоль канала, и проникали в глубину территории Египта. Особенно часто для незаметного пролета использовались русла высохших рек – вади, некоторые из них достигали 50 метров в глубину и до 200 метров в ширину.

26 марта два «Фантома» безнаказанно пролетели через боевые порядки 564 зрп.

14 апреля 4 зрдн П.М. Смирнова не смог своевременно обнаружить цели, идущие на предельно малой высоте. Личный состав даже не успел по-настоящему испугаться, увидев, как два "Фантома" проходят рядом с позицией, при чём один из пилотов играючи провёл свою машину под проводами линии электропередачи. Одна из "Шилок" открыла огонь вдогон, безрезультатно.

В 5 дивизионе Н.Ф. Костикова также не была объявлена "Готовность", огонь успел открыть только штатный спаренный пулемет ЗУ-2, который после 20 выстрелов заклинило.

Пара «Фантомов» демонстративно прошла на высоте 20-25 метров над ВПП авиабазы «Кайро-Уэст». Боеготовным оказался только один экипаж ЗСУ-23-4 «Шилка», он выпустил 2 короткие очереди, но промахнулся, сержант - командир ЗСУ - не смог сдержать слёз от обиды.

В апреле пара «Фантомов» прошла над позицией дивизиона Попова К.И., расположенной около населенного пункта Ком-Аушим в районе озера Карун. Дивизион сопровождал цели (высота 6000 м, скорость 250 м/с) и был готов открыть огонь, но имея информацию о том, что 2 советских истребителя МиГ-21МФ с близлежащего аэродрома Бени-Суэйф находятся в воздухе, не был уверен, что не будет стрелять по своим.

Пригодился опыт Великой Отечественной, и на войне, где противостояли друг другу радиоэлектронные технологии, вспомнили про аэростаты заграждения, которые стали использоваться, чтобы в наиболее опасных направлениях закрыть вади для полётов израильских самолётов, а также для прикрытия Асуанской плотины и авиабазы «Кайро-Уэст».

14 апреля 1970 года

Первая встреча советских и израильских пилотов в воздухе состоялась 14 апреля. На перехват 2-х "Миражей", которые направлялились к Сохне для аэросъемки египетских позиций, было поднято дежурное звено Миг-21МФ. Русская речь зазвучала в радиоэфире. Израильтяне развернулись и ушли на Синай.

После прибытия советских лётных частей командование ВВС Израиля стало планировать полеты своих самолетов так, чтобы исключалась возможность стычек. Безусловно перспектива широкомасштабного противостояния с ядерной державой не входила в его планы. С другой стороны советская авиагруппа численностью чуть более пятидесяти истребителей-перехватчиков тоже не планировала баталии против воздушного флота Хель-Хаавира. Но речи не было о каком-либо негласном "джентельменском" соглашении, которое якобы действовало в первые месяцы противостояния. Советские лётчики решали узкую задачу ПВО в соответствующих районах своей ответственности. Пересекать линию фронта, проходящую по Суэцкому каналу, им категорически запрещалось. А руководство ВВС Израиля просто изучала нового противника. Оно планомерно и методично выявляла зоны патрулирования советских перехватчиков, режимы полётов в них, применяемую тактику перехвата и т.д. Интенсивно работали различные виды его разведки, включая агентурную, и радиоперехват.